Как в Беларуси онкологи снижают смертность от рака

Ежегодно в Беларуси выявляется около 52 тысяч новых случаев рака. По прогнозам, из‑за старения населения эта цифра будет увеличиваться примерно на тысячу каждый год

Нашим онкологам удается сдерживать и даже снижать смертность от злокачественных опухолей. За несколько десятилетий в Беларуси сформировалась онкослужба, занимающая ведущие позиции в странах СНГ и Восточной Европы, а по ряду направлений и лидирующая в мире. Причем она опирается в первую очередь на собственные передовые методы диагностики и лечения детей и взрослых, пишет sb.by.

О том, как важно мужчинам после 40 лет контролировать уровень ПСА, сегодня знает каждый. В программу скрининга рака предстательной железы вовлечены уже 280 тысяч участников. И вот результат: впервые за всю историю наблюдений на фоне огромного роста заболеваемости — а именно этот вид рака лидирует у сильного пола — отмечается снижение смертности от него на 17 процентов, и каждый год дает еще 1 процент.

Выяснилось, что скрининг увеличивает выявляемость рака предстательной железы почти в 10 раз и позволяет снизить долю четвертой стадии в 2,5 раза. К сожалению, болезнь долго никак не проявляется, а когда мужчину уже начинает что‑то беспокоить, бывает поздно. Благодаря исследованию у нас резко, до 97 процентов в группе скрининга, увеличилось количество своевременных радикальных методов лечения. До этого его получали лишь 30 процентов мужчин, остальным можно было оказать лишь паллиативную помощь. После совещания с участием Главы государства новый подход было решено внедрять по всей стране, — вспоминает член‑корреспондент НАН Беларуси, заместитель директора по научной работе РНПЦ онкологии и медицинской радиологии им. Н.Н.Александрова Сергей Красный.

А ЕС и США только в 2019 году наконец признали, что выводы о вреде скрининга были неверны, и решили его широко внедрять.

На наших онкологов посыпались просьбы поделиться опытом.

Такой же подход — опираться на свое мнение, свои результаты — применяется и для лечения. Например, впервые в мировой практике наши онкологи использовали химиотерапию при раке предстательной железы с профилактической целью — в случае, если имеется неблагоприятный прогноз.

10 лет назад к химиотерапии при этом заболевании в мире относились скептически, не верили, что она действует, и в основном лечили гормонами. Мы же получили результат, доказывающий ее высокую эффективность. Сегодня такой подход применяется уже во многих странах, — делится Сергей Анатольевич. — Благодаря новшествам пятилетняя выживаемость пациентов с этим видом опухолей с 1992 по 2017 год выросла почти втрое.

Сделать лечение более эффективным и улучшить, насколько это возможно, качество жизни онкопациента — вот главная цель работы онкологов. Например, даже при достаточно больших опухолях почки, от 4 до 7 см в диаметре, орган стараются сохранить, удалив лишь новообразование. Кроме того, разработана и применяется так называемая экстракорпоральная резекция.

Сначала почка извлекается из организма и консервируется, охлаждается, как при трансплантации, затем из нее удаляется опухоль, а дальше идут реконструкция органа и трансплантация его обратно пациенту. Во‑первых, так можно удалить самые сложные опухоли и предотвратить гибель оставшейся части почки. А во‑вторых, этот метод, технически более сложный, чем обычная трансплантация, исключает реакцию отторжения. В год у нас делается до 5 таких уникальных операций.

Началом эпохи хирургического лечения опухолевого тромба, распространяющегося из почки до сердца, стало вмешательство, впервые в мировой практике выполненное нашими онкологами совместно с кардиохирургами. Для пациентов с опухолевыми тромбами был также разработан такой метод, как общая гипертермия с химио­терапией и иммунотерапией. Он позволил увеличить 5‑летнюю выживаемость до 94 процентов, что ранее при раке почки считалось недостижимым.

А молекулярно‑генетическая диагностика при раке мочевого пузыря помогает спрогнозировать, как будет протекать опухолевый процесс, и индивидуально подобрать лечение — эффективное и щадящее, насколько это возможно.

Если орган сохранить нельзя, у нас разработаны пластические операции по восстановлению искусственного мочевого пузыря из кишечника. Эта методика получила в мировой литературе название «Минск‑Кельн пауч» (резервуар). Мы обучили ей наших врачей — по всей стране проведено уже более 2 тысяч операций, — а также медиков из СНГ. Такой подход позволяет пациенту вести нормальную жизнь, — Сергей Красный подчеркивает, что мы занимаем 3‑е место в мире среди стран с самой низкой смертностью от рака мочевого пузыря, уступая лишь Южной Корее и Финляндии. Органосохраняющие, пластические операции разработаны также при колоректальном раке и опухолях пищевода.

Говоря о достижениях детской онкологии, Сергей Красный предлагает оглянуться назад, в 1990‑е годы, когда детский рак считался неизлечимой болезнью. Для маленьких пациентов предназначалось сначала всего несколько коек, а затем одно отделение. Картину изменило создание РНПЦ детской онкологии, гематологии и иммунологии: великолепное оснащение, прекрасный коллектив и на сегодня лидирующие позиции в мире.

В год у нас примерно 250 детей заболевают раком и около 500 — гематологическими болезнями. Одного центра достаточно, чтобы всех охватить, здесь сконцентрировано все лечение. В работе много методов и протоколов — одни схемы сменялись другими, более эффективными. Но и те, от которых уже отказались, имеют историческое значение для мировой науки. В свое время они спасли тысячи людей и стали основой для разработки следующих.

Для примера Сергей Анатольевич приводит лечение острого миелобластного лейкоза.

Сначала выживаемость при нем равнялась нулю. Первая схема, получившая название «Минск—92», спасла 20 процентов детей, и это был невероятный успех. Следующая дала 40 процентов, затем 80 процентов…

Разве можно было когда‑то мечтать, что лейкозы и лимфомы, уносившие жизни за несколько месяцев, будут в 90 процентах случаев излечимы? Что нейробластомы, сложные опухоли из нервной ткани, поддадутся лечению в 74 процентах случаев, а по некоторым видам и до 94 процентов? Или что при саркоме костей в 95 процентах случаев у детей будут сохранены конечности?

В арсенале медиков и современные таргетные препараты, и молекулярно‑генетические исследования, и трансплантация костного мозга, гемопоэтических стволовых клеток — в год в РНПЦ детской онкологии выполняется около 100 таких процедур. Делается все, чтобы свести процент неудач к минимуму, ведь за каждой — чья‑то судьба.

Подписывайтесь на нас в: Яндекс, Дзен, Google Новости, Telegram-канал, «секретный» Telegram-чат!